Ужасные творческие ляпы, созданные Блеском:)

Ягуарунди
пасяб:)

так.. Кажется, грядет буря..-___+

Глава I.
Имя.

Тапками не бить, я "для себя" выкладываю, дабы очистить совесть-___+

Homo homini lupus est.

Lupus lupusi amicus est.

С самого рассвета на лес грозился опуститься заманчивый солнечный денек, полный жара и лени. В небе, как хмурый предвестник набегающей бури, плыли величаво темные серые грозовые облака, изредка всколыхиваясь тихим гулом.
Лесные птицы проснулись первее всех, как обычно… Застучал дятел по вековой ели, выколачивая вкусных червячков, запели дрозды и овсянки где-то в высоких, густых кустах черемухи, чей сладкий аромат заставлял наслаждаться и приостанавливаться в пути, дабы вдохнуть полной грудью чарующий запах.
Жаркое солнце с некоторой ленцой то показывалось, то исчезало из-за туч, постоянно пытавшихся скрыть светило, но порывы ветра вновь и вновь предоставляли миру своего покровителя.
На небольшой поляне, близ источника с чистейшей, ледяной водой развалился старый серый волк. Он был велик, но в тоже время суховат: старые жилистые лапы больше не могли нести его с прежней скоростью между деревьев, на охоте он постоянно опаздывал, не успевая за молодыми, сильными и полными духом волками, в позапрошлом году бывшими еще совсем малышами… А сейчас… Сейчас старый просто лежал, вздыхая и то пытаясь подняться, то бессильно опуская на изумрудную траву. Никуда не хотелось ему идти, ничего не хотелось ему делать. Лежать и... лежать. И больше ничего.
Вокруг раздавались трели птиц, писк мышей, треск рассерженной чем-то белки, прыгающей на одном из сучьев сосны, где-то кряхтел барсук. Лес полнился звуками и жизнью. Неожиданно на поляне показался еще один волк – сын старого, молодой и сильный воин, не видавший еще сильных соперников в боях, но уже имеющий шрам вдоль шеи, оставшийся после безумной охоты на секача. Молодой волк подошел к старому и молча лег рядом. В зубах он держал тушку зайца: еще горячую, с капающей кровью из разорванной спины. Все так же молча молодой наклонил голову и ткнувшись холодным носом в бок отца положил добычу перед ним. Старый благодарно вздохнул и принял подношение.
- Отец, - подождав пока старый отобедает, проговорил молодой, - Дашь ли ты благословление, если я покину стаю?
Сердце старца предательски задрожало, чаще забилось в грудной клетке, запульсировало, потемнело в глазах.
- Что так? – хрипло спросил он с какой-то внутренней боязнью потерять единственное дитя, единственное, что, пожалуй, еще держало его в этом мире.
- Я знаю, - с горячностью быстро проговорил молодой, - что где-то там, не здесь, - он махнул хвостом и вскочил с места. Возбужденно светились его янтарные глаза, глубоко и порывисто дышала мощная грудь, - есть та, кого я люблю… Отец, она сниться мне по ночам, я не могу жить без нее…
- Как такое может быть? – удивился отец, нахмуриваясь, - ты хочешь бросить нас, меня, чтобы уйти... в неизвестность? Сын, не верь..
- Папа, - прервал он горячо, - я не могу отказываться от мечты, пойми меня, – его глаза с надеждой смотрели точно в глаза старого и тот чувствовал эту надежду и все чувства его встали поперек горла. Когда-то, давным-давно он был таким же, бесконечным романтиком, верящим в некую силу, всегда хранившую стаи, оберегающую их; в и неких сущностей, что светят маячком судьбы из темноты, когда кажется, что выхода нет и пора уже заканчивать свой путь. А сейчас все куда-то ушло, исчезло вместе с возрастом, испарилось, когда он провожал своих друзей и близких, истончилось в мельчайших осколках разбитого счастья, улетело вместе со смертью любимой жены и матери вот этого молодого, с горящими, как искры огня, глазами волка.
Он опустил голову и невидимая соленая слезинка скатилась по жесткой короткой шерсти, по щеке вниз, затерявшись между волосинок и испаряясь в тот же миг от жары. Уйдет он.. и так уйдет, но с тоской на сердце, зная что «старик» не согласился отпустить, пожалел себя, кто же еще будет заботиться о нем, немощном, с каждым днем все больше и больше терявшим рассудок и память о прошлом? Кто…
Хрустнула ветка, третий волк показался на поляне. Волчица. Почти что черная, мягко ступила вперед и кивнула присутствующим. Мало сказать того, что она была самой быстрой в стае, немало помогала всем без корысти и всегда отзывалась на помощь. Ее лидерские способности были известны чуть ли не всему лесу. Вожак с большой буквы, матерь стаи, как ласково называли ее и взрослые и дети. Она подошла ближе и склонила голову перед старшим.
- Мы знаем, что ваш сын… желает покинуть наши земли. – мягко проговорила она, старый волк поднял голову и посмотрел на нее более чем внимательно, - Мы не ставим запретов, но он слишком молод и не получил еще имени. Решать лишь вам. Но если он все же уйдет, имя свое получит в пути. Мы знаем, как это важно, но… - она продолжала говорить, но старый уже не слушал, он повернулся к сыну и прикрыв глаза вспоминал все, что случилось с его кровью, его сыном за то время, что он жил здесь так, будто бы его уже нет. Вот он родился… открыл глаза…пошел… Первые раны щенок получил упав с обрыва, что над водопадом. Летел вниз, как кленовый листок, ведомый осенним ветром.
Старый видел это, но не успевал ничего поделать. Видел он все, как в замедленном движении: круглые от ужаса глаза жены, ее порывы бежать вперед, к воде; видел и странную радость на морде сына, успевшего лишь у самой уже кромки, до столкновения с водяной гладью развернуться грудью вперед и плавно войти внутрь ее. Помнил. Все он, оказывается, помнил.. Лишь решил, что забыл, придумал….
Старик поднялся на лапы и постоял несколько минут опустив голову. После чего чуть хриповато и глухо сказал:
- Я отпускаю тебя, сын, на твой путь, – глаза слезились, а сердце стонало, - Но хочу чтобы ты... вернулся… - выдавил он. Молодой же поднял морду к небу, хмурившемуся точно к этому событию, и тихо прошептал:
- Я не знаю, что будет впереди. Надеюсь на лучшее, как учила менять мать... и ты всегда говорил то же самое, - волк улыбнулся. Волчица с тихим, чуть горьким смешком улыбнулась и, развернувшись в сторону Логова, удалилась. Отец и сын вновь оказались одни.
- А еще, - вздохнул отец, - я дам тебе имя, которым можешь называть себя там, где будешь идти, тем, с кем сведет тебя Судьба… Помнишь твой «полет»? – старый ласково посмотрел на сына и прилег на землю, красиво сложив передние лапы.
- Конечно же помню, как не забыть… - весело сверкнули очи молодого.
- Так будь же Павшим Листом, тогда ты испугал меня и твою маму, падая вниз. Мы думали, - он запнулся, - что больше не увидим тебя…
- Павшим, так Павшим, - усмехнулся волк, подходя к отцу и прощально зарываясь всей мордой в его пушистый бок.
- Иди, - закрыл глаза отец, - пока я не передумал, - тонкий очерк улыбки скользнул по черным губам и исчез, так же как исчезла легкая тень Павшего в густом кусте ароматно пахнувшей черемухи, под пение дрозда…